Неточные совпадения
Дети бегали по всему дому, как потерянные; Англичанка поссорилась с экономкой и написала записку приятельнице, прося приискать ей новое место; повар
ушел еще вчера
со двора, во время обеда; черная кухарка и кучер просили расчета.
— Что ваш-то?
Со двора, что ли,
ушел? — спросил дворник.
— Слышите, Илья Ильич, как лается? — сказал Захар. — Нет закуски, даже хлеба нет дома, и Анисья
со двора ушла, — договорил он и
ушел.
И, к удивлению моему, я услышал от нее, что он еще раньше ее
со двора ушел; значит, она — «чем свет», а он еще раньше.
Хоменко, придя
со двора, доложил, что пароходы
ушли, а между тем на море поднялась сильная буря.
После обеда Груздев прилег отдохнуть, а Анфиса Егоровна
ушла в кухню, чтобы сделать необходимые приготовления к ужину. Нюрочка осталась в чужом доме совершенно одна и решительно не знала, что ей делать. Она походила по комнатам, посмотрела во все окна и кончила тем, что надела свою шубку и вышла на
двор. Ворота были отворены, и Нюрочка вышла на улицу. Рынок, господский дом, громадная фабрика, обступившие завод
со всех сторон лесистые горы — все ее занимало.
Красавица
ушла с крылечка в горницу, а вслед за нею через несколько минут туда же
ушла и Марина Абрамовна. Тарантас был совсем готов: только сесть да ехать. Солнышко выглянуло своим красным глазом; извозчики длинною вереницею потянулись
со двора. Никитушка зевнул и как-то невольно крякнул.
На
дворе стояла совершенно черная, непроницаемая ночь, так что сначала Ромашову приходилось, точно слепому, ощупывать перед собой дорогу. Ноги его в огромных калошах
уходили глубоко в густую, как рахат-лукум, грязь и вылезали оттуда
со свистом и чавканьем. Иногда одну из калош засасывало так сильно, что из нее выскакивала нога, и тогда Ромашову приходилось, балансируя на одной ноге, другой ногой впотьмах наугад отыскивать исчезнувшую калошу.
Сложив и запечатав эту записку, Санин хотел было позвонить кельнера и послать ее с ним… «Нет! этак неловко… Через Эмиля? Но отправиться в магазин, отыскивать его там между другими комми — неловко тоже. Притом уже ночь на
дворе — и он, пожалуй, уже
ушел из магазина». Размышляя таким образом, Санин, однако, надел шляпу и вышел на улицу; повернул за угол, за другой — и, к неописанной своей радости, увидал перед собою Эмиля. С сумкой под мышкой,
со свертком бумаги в руке, молодой энтузиаст спешил домой.
Придя домой, юноша
со стыдом почувствовал, что ему нестерпимо хочется есть; он видел, что поминки начнутся не скоро: рабочие остались врывать крест на кладбище, и нищих собралось мало. Тогда он тихонько стащил
со стола кусок ситного хлеба,
ушёл в сад, там, спрятавшись в предбаннике, быстро съел его и, чувствуя себя виноватым, вышел на
двор.
— Тут господин Голядкин отдал все шесть рублей серебром извозчику и, серьезно решившись не терять более времени, то есть
уйти подобру-поздорову, тем более, что уже окончательно решено было дело и извозчик отпущен был и, следовательно, ждать более нечего, пустился
со двора, вышел за ворота, поворотил налево и без оглядки, задыхаясь и радуясь, пустился бежать.
Вернется, бывало, вместе
со стадом в избу — на
дворе стужа смертная, вся она окоченела от холода, — ноги едва движутся; рубашонка забрызгана сверху донизу грязью и еле-еле держится на посиневших плечах; есть хочется; чем бы скорее пообедать, закутаться да на печку, а тут как раз подвернется Домна, разгневанная каким-нибудь побочным обстоятельством, снова
ушлет ее куда вздумается или, наконец, бросит ей в сердцах кусок хлеба, тогда как другие все, спустившись с полатей, располагаются вокруг стола с дымящимися щами и кашею.
И я
ушел из усадьбы тою же дорогой, какой пришел сюда в первый раз, только в обратном порядке: сначала
со двора в сад, мимо дома, потом по липовой аллее… Тут догнал меня мальчишка и подал записку. «Я рассказала все сестре, и она требует, чтобы я рассталась с вами, — прочел я. — Я была бы не в силах огорчить ее своим неповиновением. Бог даст вам счастья, простите меня. Если бы вы знали, как я и мама горько плачем!»
Достигаев. Ну да. Учитесь, а ничего не знаете. А то ещё была… Рекамье, на кушетке лежит. Время требует, чтоб к нему… приспособлялись. Ну… ладно! Пожар
со спиртного завода на лесной
двор перемахнул, зарево — огромное! Ставни у нас с улицы закрыты, а всё-таки в зале на полу красные полосы лежат… неприятно! И в столовой неуютно. Поди-ка, Антошка, распорядись, чтобы все сюда шли… подальше от улицы! (Антонина
ушла.) Ну, что, лиса?
По совету Стуколова, уговорились ехать в скит пообедавши. Перед самым обедом паломник
ушел в заднюю, написал там письмецо и отдал его Силантью. Через полчаса какие-нибудь хозяйский сын верхом на лошади съехал
со двора задними воротами и скорой рысью погнал к Красноярскому скиту.
— Чтоб к обительским лошадям и подходить он не смел, — приказывал Патап Максимыч, — а коль Манефа тайком
со двора пойдет — за ворот ее да в избу… Так и тащи… А чужим не болтай, что у нас тут было, — прибавил он,
уходя, Пантелею.
Согнать
со двора хотела его Аксинья Захаровна, нейдет: «Меня-де сам Патап Максимыч к себе жить пустил, я-де ему в Узенях нужен, а ты мне не указчица…» И денег уж Аксинья Захаровна давала ему,
уйди только из деревни вон, но и тем не могла избавиться от собинки: пропьянствует на стороне дня три, четыре да по милым родным и стоскуется — опять к сестре на
двор…
— Прежде чем идти, надо сговориться, девоньки, — шепотом оживленно затараторила Васса. — Пашки нет, она
со двора ушедши, так это хорошо, а все же зевать не след… Надо тут же сейчас решить, о чем гадать будем.
— Пашки нет! Пашка
со двора ушла! — давясь от приступов смеха, возражали шалуньи.
— Ах, нету-ти их, нету-ти,
ушедши они
со двора, — отвечала с сожалением баба.
— Слушайте, Александра Михайловна,
уходите с Зиной
со двора! Я ему скажу, что вас нет дома.
Над
двором на небе плыла уже луна; она быстро бежала в одну сторону, а облака под нею в другую; облака
уходили дальше, а она всё была видна над
двором. Матвей Саввич помолился на церковь и, пожелав доброй ночи, лег на земле около повозки. Кузька тоже помолился, лег в повозку и укрылся сюртучком; чтобы удобнее было, он намял себе в сене ямочку и согнулся так, что локти его касались коленей.
Со двора видно было, как Дюдя у себя внизу зажег свечку, надел очки и стал в углу с книжкой. Он долго читал и кланялся.
— Сейчас только
со двора ушел луговской паренек, все, как есть, подробно рассказывал, сам видел.
Павел Флегонтыч. Повинуюсь, но предупреждаю вас… вы сами позовете меня. (
Уходя, про себя.) Как бы мне увидеть Медовицыну? Подкараулю, когда эта гордая барыня уедет
со двора.